За 13 лет до биткоина: как самый старый блокчейн в мире остался незамеченным 

Первый раз я услышал о блокчейне на вечеринке — мой друг провел ночь, рассказывая мне биткоине и о том, почему я должен его купить. Подозреваю, у многих других был похожий опыт. Хотя биткоину и можно приписать представление технологии распределенных реестров публике, называть криптовалюту первым блокчейном в корне неправильно.

Самый старый блокчейн

Вы удивитесь, но первый блокчейн опередил биткоин на целых 13 лет. Впрочем, в этой истории все не так просто. Все эти годы о технологии никто не говорил потому что она была надежно спрятана на самом видном месте — последней странице каждого выпуска The New York Times.

Часто блокчейн рассматривается как технология, которая лежит в основе криптовалют, однако этим ее возможности не ограничиваются. В распределенном реестре может храниться любой тип информации: от медицинских карт и паспортов до виртуальных котят и цифрового искусства.

Когда блокчейн был впервые изобретен криптографами Стюартом Хабером и Скоттом Сторнеттой в 1991 году, сценарии использования были гораздо менее амбициозными, чем у нынешнего поколения криптоэнтузиастов. Вместо трансграничных платежей и децентрализованного интернета Хабер и Сторнетта рассматривали технологию как способ временной метки цифровых документов для проверки их подлинности. В статье The Journal of Cryptology подробно описывалось, как возможность удостоверять дату создания или изменения документа изменит мир и сферу интеллектуальной собственности в частности.

В случае с физическими документами существует множество способов запечатлеть время их создания, но когда дело доходит до проверки подлинности цифрового документа, все становится менее очевидным. Хабер и Сторнетта пришли к выводу, что временная метка в цифровом формате потребует решения двух проблем. Во-первых, необходимо было придумать сам инструмент для сохранения времени создания документа. Во-вторых, их изобретению нужна была надежная защита — какой смысл во всем этом, если систему легко взломать?

Очевидным решением проблемы стала бы отправка цифрового документа в некую службу, которая поместила бы его в свой «цифровой сейф». Тем не менее такой подход имеет сразу несколько узких мест: файл может повредиться, потеряться или оказаться в руках злоумышленников, а информация о создателе документа и его содержимое может просочиться в сеть.

Решение, к которому пришли Хабер и Сторнетта было в разы надежнее и заключалось в том, чтобы перед отправкой в службу подписи документ проходил через криптографический алгоритм, который генерировал бы для него уникальный идентификатор. Таким образом, их система подтверждала дату создания ID, а не самого документа, что позволяло не делиться содержанием файла с компанией. Разработанный Хабером и Сторнеттой алгоритм работал как часы: если в документе будет изменить хотя бы один бит информации, его идентификатор будет совершенно другим. 

Когда создатель биткоина Сатоши Накомото впервые рассказал миру о первой криптовалюте в 2008 году, три из восьми источников его научной работы были написаны Хабером и Сторнеттой. Позже на вопрос Wall Street Journal «каково быть вдохновителем такого масштабного изобретения как биткоин» Скотт Сторнетта ответил, что «это ощущалось довольно круто».

При чем здесь газета The New York Times, заявленная в начале? 

В криптовалютах хэши (уникальные идентификаторы) находятся в публичном доступе — каждый может убедиться, что целостность его данных не была повреждена. Хабер и Сторнетта поняли, что популярная газета, доступная каждому американцу, может служить аналогичной цели. Тогда и родился проект под названием Surety.

Клиенты Surety отправляют ID своих документов в базу данных сервиса, которая представляет собой цепочку идентификаторов. Непрерывность этой цепи позволяет говорить о подлинности того или иного файла. Однако как убедиться, что Surety не врет?

Вместо того, чтобы публиковать хэши клиентов в общем доступе, Surety генерировал уникальный общий хэш для всех новых печатей, добавленных в базу за неделю — он публиковался на последней странице газеты The New York Times. Хэш помещался в небольшой блок под заголовком «Объявления и бюро находок» каждые 7 дней с 1995 года. По словам основателей Surety, «газета сделала невозможным для кого-либо, включая их самих, изменение записей задним числом».

Как пошутил основатель Ethereum Виталик Бутерин в Twitter, если кто-то очень захочет скомпрометировать блокчейн Surety, он может «сделать поддельные газеты с другой цепочкой хэшей и распространить их». Учитывая, что средний ежедневный тираж The New York Times составляет около 570 000 экземпляров, это, вероятно, стало бы трюком века.

Около десяти лет назад и Хабер, и Сторнетта покинули Surety, чтобы углубиться в науку. Тем не менее, время от времени сторожил Web3 привлекают привлекают к разработке блокчейн-проектов. Хоть ученым так никогда и не удалось разбогатеть при помощи своего изобретения, они все еще остаются уникальными фигурами в криптомире.

Источник

Фото на обложке: Jakayla Toney / Unsplash